В очередной раз я колесил по бескрайней глади озера Дал столицы Кашмира. Вчера поздно вечером ноги занесли на другую, бесфонарную сторону Сринагара, где, вытянув руку, не разглядишь, сколько их вытянуто. Заносить обратно ноги отказывались напрочь, как и садиться на первый попавшийся мотоцикл к неизвестному индусу. Но натура брала свое, и вот рев мотора с ором моим соревнуются за званием "Мистер голос Кашмира 2014". В городе чужой страны, где солдат больше, чем мирного населения, никогда не садитесь в темном переулке на мотоцикл к потрепанному бородачу, которого знаете меньше двух минут. А если и сели, то учтите, это самое быстрое транспортное средство в округе, и вам предстоит обильно оценить все достопримечательности и прелести ночного города с крутым рокером и его девочками.
Так или иначе, после всех поездок я оказался в магазине индийских ковров, где продавец узнал во мне единственного белого на районе, которого, как вы помните из предыдущей части, все звали Ваней, и испуганно вызвал такси. Оказалось, мои индийские друзья уже давно ищут своего постояльца из России и готовы бить тревогу в полицию - после девяти по городу опасно слоняться одному, не говоря уже о тусовках в заведениях за полночь. Поэтому на следующий день я бесплатно получил гондолу - на ней у меня бы не вышло удрать далеко. Но стараться это делать и не приходилось, здесь было райски блаженно.
В полдень вновь под брызги с весел в виде кленовых листов перебрался на городскую сторону, но лишь после долгих наказаний работников Лаларука, что не буду задерживаться вечером, - знали бы, как ошибались! За все время поездки в первый и последний раз очутился в кофейне, отведав горячих напитков со сладостями за бешеные для меня деньги в виде шестидесяти рублей, и сразу устремился на ближайшую гору Муланар. Идти всего ничего, километров 6.
Но это оказалось не так-то просто, и на верхушку сел только спустя пять часов. Каждые двадцать минут я обнимал камень, залезал на дерево, ложился на поле и соединялся воедино с каждым проявлением природы.
Колкие иголки хвои, безумные крики чаек у горизонта, ленивые хлопанья бровями сов, громогласный гул гор, полуслышный двадцатигерцный плеск озера вовлекали в себя по самые корни, и я сам был всеми этими модусами вселенной.
Я шел в обход всех дорог по непротоптанным тропинкам, за каждым поворотом вылезали контрасты северной природы Сринагара.
На самой вершине восседает храм, охраняемый в индийском стиле, - полком военных и стаей собак. Добежав до входа за три минуты до закрытия, я получил резкий отказ на хинди, и лишь после слов "Ай эм фром Раша" было разрешено оставить рюкзак в комнатке начальника смены и втопить по длиннющей лестнице вверх, к облакам. Из вещей у меня остались только кроссовки, паспорт и воспоминания - сюда запрещено проносить все, и то обувку необходимо снять у входа. Если вершину горы венчает древний храм, то вершину храма венчает еще более древний фаллос. Считается, что после смачного процесса трения и омывания его водой, а также искреннего поклонения всевышнему, половая жизнь выходит на новый уровень и устремляется к идеальному качеству. Делать нечего, хоть храм закрыт и все выгнаны, пришлось обильно натереть делов под четким руководством местного брахмана. Довольный, я стремглав полетел вниз и обнаружил, что добираться до дома мне придется лишь в одном кроссе - второго в радиусе ста метров было не видать. Подоспевшие военные начали кипишить, что я делаю в одном кроссовке на закрытой территории, и мы вчетвером - русский и трое мусульман с автоматами - принялись гоняться за собакой, мило теребящей мою обувь клыкастой пастью. Неохотно ей пришлось распрощаться с добычей - под дулом автомата и не такое сотворишь. На прощанье солдаты крикнули, что надо поторапливаться, ибо ночью на горе шастают тигры и леопарды. Посмеявшись, я воткнул плеер в уши и побежал вниз.
Режимного времени в Индии практически не существует. Вот солнышко облизывает прощальными лучами верхушки старых деревьев, и вдруг - бац! - темень непроглядная. Чем ближе к экватору, тем перпендикулярнее горизонту траектория небесного светила; здесь понятие сумерек расплывчато настолько же, как и твоя уверенность в происходящем в следующую секунду.
В мою следующую секунду дорогу преградил леопард. Так, к слову, из-за куста выкарабкался зверь и встал прямо перед удивленной рожей! Не знаю, какая должна быть реакция нормального человека, но я тут же взял палку, врубил гоупро и ринулся за ним. В жизни не мог представить, что эти типы так быстро удирают, - в следующую секунду он махал хвостом на ближайшем холме. Погоня проиграна, становилось холодно. Внизу мелькали языки огня, и через пять минут руки уже согревались у огромного костра у подножья горы. Вокруг стояли женщины и мужчины средних лет и с огромным любопытством разглядывали белого иноземца. Разговорившись и узнав, что я из России, они немедля позвали всю свою огромную семью и кинулись показывать свой дом.
В каждой кашмирской семье есть восьмидесятилетний дедушка, курящий кальян чаще любых других действия, три сестры, пекущие роти и валящие рис, две младших дочки, окутывающий красотой все пространство дома и еще человек десять.
Так как в моей семье тоже есть самовар, их радости не было предела и все принялись разгорячено уговаривать пожить вместе с ними неделю. Ваши родители часто уговаривают пожить с вами индуса, которого знают два часа, за их счет, чтобы они кормили, поили, проявляли заботу и теплоту незнакомцу? Я вежливо отказался, после чего меня потащили в семейную кофейню. Оказалось, заведение, где с утра насыщенный запах кофе врывался в нос, принадлежало этой семье, и уже второй раз за день горячие напитки и вкуснейшие сладости заполнили желудок. В общем, домой вернулся снова за полночь.
На следующий день не получилось удержаться и не поддаться белому соблазну гор - я снял внедорожную Тойоту с гидом и затарахтел по ушибам в сторону местечка Сонамарг.
Сделать это оказалось не так-то просто - с самого утра наяривал проливной дождь, и дорога стала настолько же полноводна, как и мои мысли. Огромные кишки грязи вперемешку с руганью мотора фонтаном вырывались в разные стороны из-под нашего единственного спасительного островка среди бескрайнего океана абсурда и болот. Некогда существовавшая проезжая часть плутала рядом с бурлящей горной рекой, и периодически границы смывались настолько, что наш драндулет готовился стать кораблем.
Грязь стала перевоплощаться в поначалу серый, а затем белеющий, снег, и машина наконец перестала вилять и буквально поплыла по белым барханам. Вывалившись из авто, мы наткнулись не на влюбляющую харизму гор, а на надоедливую толпу приставак. Они заставляли прокатиться на самодельных санках, лыжах, овцах, лошадях, плотах, да на них самих, лишь бы выманить деньги.
Надо отдать должное их докучательному мастерству, но я оказался непоколебим)
Местечко вышло весьма туристическим, даже несмотря на ужасную погоду, - единственный раз за месяц природа разбушевалась настолько, что в пространстве вокруг воздух мог бы поспорить с водой за первое место по концентрации, а жители деревни, раскинувшейся неподалеку, повыползали из домишек и побрели вниз ввиду возможного обрушения снежной лавины.
Увидев потихоньку скатывающийся с горы снег, мой гид сильно закипишевал и стал тыкать на автомобиль. Пришлось оставить размахивающего руками и кричащего его внизу и втопить на верх горы одному, туда, где облака перемешиваются с мечтами, снег падает где-то под ногами, а концентрация людей экспоненциально падает пропорционально желанию возвращаться обратно.
Из звуков здесь поселились только дрожь гор, легкое порхание снега и твой отключающийся внутренний диалог - все остальное было идеальным местом для медитации. Поблуждав вслед за хозяином по сужающимся тропинкам меж сугробов, мой взгляд наткнулся на пару из Брахмапутры с их гидом.
Как малые дети, мы резвились и играли с ними в снежки до тех пор, пока женщина не закричала раздирающим стоном - в нашу сторону мчались несколько орущих солдат с автоматами. Первое, что сделали эти парни, - принялись неумело избивать мужчину, выкрикивая ругательства на зверином языке. Проводнику тоже досталось с лихвой, и даже немного женщине, но моя сущность осталась нетронутой. Удовлетворившись жестокостью, бородатые громилы под жестким присмотром повели нас к ближайшей деревне, где до сих пор размахивал конечностями мой гид.
Спустя килогерцы ругани, мне было разъяснено, что лавина вот-вот готова сойти, что мы находимся на границе с Пакистаном, и если здесь погибнут неловкие туристы, за которыми не уследили контролирующие территорию местные военные, это может послужить поводом для международного конфликта. Подобной чушни в Индии я еще не слышал, посему захлопнул дверь Тойоты и рванул обратно в Сринагар, провожая взглядом перекочевывающих к подножью горы поселенцев с их добром.
На полпути мы заехали, или, учитывая активно разрастающуюся пелену грязи, заплыли в придорожное кафе помять руками рис, сидя на сыром полу, где я успешно побуянил с местной шпаной.
В Сринагаре было сухо, и на ближайший час моей сказкой стал завлекающий северный рынок со своей знаменитой кашмирской продукцией.
Всю ночь я завороженно созерцал эту бесконечную водную гладь с, возможно, выпрыгивающими из нее горами где-то за горизонтом, которую здесь, в паре метров, вспахивали и бороздили величавые гондолы. С дырявых кроссовок до счастливой макушки - каждая клетка тела пропиталась глубокой меланхолией здешних откровенных мест и никогда не собиралась быть такой же, как раньше. Ночь переросла в рассвет на озере Дал и чувств в моей душе.
Как бывает всегда, мы долго и дружески обнимались с работниками Лаларука, они по-братски подстебывали мои дурацкие манеры общения и поведения, а я настоятельно рекомендовал никогда не забывать ядреные русские слова, выученные за веселыми вечерами у телевизора с его бомбейскими сериалами.
Один из самых счастливых людей на этой планете, местный домовой и мастер на все руки, на протяжении всех шести дней не переставал удивлять своей жизненной энергией в его возрасте, и напоследок с моей стороны получил вопрос в лоб, в чем его секрет. "Фёрстли, онли фрэш фуд. Секондли, ноу лай. Энд, зе сёрд, фак э лот оф гёрлс", - дал мне совет добряк, обнял до хруста костей и пошел стругать лодку. С такими мыслями я отправился в аэропорт Сринагара, который оказался самым охраняемым их всех, где доводилось побывать - без шуток, солдат здесь было куда больше путешественников. Все мои вещи прошмонали донельзя три раза, и так было с каждым - в Кашмире производят один из самых штырящих гашишей в Азии, и многие пытаются вывести через аэропорт немного стаффа, где их ловят.
В самолете я обпился бесплатных соков, которыми меня поили, перепутав с соседним пассажиром, приобретшим этот бонус, после чего обходился в туалет.
Но вот и Мумбай. Практически чиркая за шпили небоскребов, воздушная посудина с прыжками приземлилась на взлетную полосу. Город-мечта! Единственное, что я знал о нем: здесь есть ворота в Индию, здесь бурная ночная жизнь и здесь существует кафе "Леопольд" где-то в центре. Я не пробил ни одного контакта в этом мегаполисе, а все хостелы оказались заняты. Мне предстоял выбор: либо заплатить 500 рублей и ночевать в отеле, либо пойти искать приключений всю ночь одному в незнакомом городе, кишащим наркоманами, бомжами, мафией и проститутками, который считался самым криминальным в Индии. Выбор был очевиден, доев нудэлсы в ближайшем подвале-кафе, я ворвался в бурлящую ночную жизнь Мумбая.