Что тянет вполне взрослых людей на всевозможные «графские развалины», науке, скорее всего, неизвестно. И если с походами по тайге, песнями под гитару и неудобством спальных мешков всё более-менее ясно, то техногенный туризм — «зверь» новый, незнакомый. Но только не для пермского издателя Олега Андрияшкина.
Мало кто знает о существовании реки Вишерки. Меж тем это крупный приток величественной и полноводной Колвы — легендарного маршрута путешественников и сплавщиков. Из Ныроба, одной из «лагерных столиц» Советского Союза, можно совершить очень интересное (и не очень утомительное) путешествие в посёлок Головной и на Чусовское озеро. За пару дней вы сможете изучить заброшенный посёлок, огромные причалы и полузатонувшие баржи, останки сплавного центра. А заодно и порыбачить на уникальном водоёме. Если вас не испугают несколько километров пешком, можно осмотреть кратер ядерного взрыва проекта «Тайга», осуществлённого в Пермской области в начале 1970-х годов.
Из Перми сюда ведёт относительно качественная асфальтированная автодорога (350 км), которая, как водится в местных Палестинах, закончится аккурат при въезде в Ныроб. Здесь и в дальнейшем мы более не будем делать отступлений о том, что автотурист должен иметь лопату, сапоги, домкрат, трос и ведро средств от комаров и клещей, ибо насекомые тут лютые.
Сама дорога в Ныроб может стать туристическим откровением. Ведь старинные сёла Вильгорт, Камгорт, Искор — это сама русская история. В каждом из них, как и в десятках окрестных деревень, есть заброшенные храмы, которые можно осматривать вечно. От крепких и величественных краснокирпичных построек на берегу Колвы до таинственных чёрных часовен на отшибах — у заброшенных прудов и усадеб. Совместить всё в одну поездку невозможно. Да и не нужно. Найдите отдельное время на глубинку Чердынского района, равно как и на осмотр ямы Михаила Романова в самом Ныробе.
Если эти придорожные достопримечательности хорошо известны автобусным экскурсоводам, то уже «за поворотом» начинаются неведомые Салтаново, Савино, Ужгинская… Родники «мёртвой» и «живой» воды, опутанные интересными и дичайшими рассказами местных жителей. Прозрачные пруды и малые реки с «перекатами» через дороги. Пустые избы с выпиленными кусками целых стен…
Маршрут по воде предполагает наличие у туриста лодки с мотором. Уже после спуска на воду, в районе пристани Вижаиха, по мере движения вверх по течению туристов встречают камни Ветлан, Боец и Дивья пещера. Пусть местные камни пониже и попроще своих однофамильцев из Красновишерска. Тут нет лестниц и киосков с сувенирными магнитиками. Здесь всё самое настоящее. И здесь невероятно красиво.
Пещера, название которой происходит от легенды про деву, занимавшуюся тут чёрт знает чем в конце XVI века, — не затертый ещё туристический объект. Но нам следует двигаться на север, до впадения в Колву большого правого притока — реки Вишерки.
Река ведёт на север. Это очень «путаный» водный путь. Течение проходит среди абсолютно глухой тайги, совершает более полусотни крутых поворотов и петель. При этом река глубока и полноводна, особенно по весне и в начале лета. Часть реки, в самом нижнем течении, до такой степени «запутана», что числится на старых картах отдельным, весьма прохладным топонимом — Мерзляковский круг.
Чистота природы поразительна. Былые лесозаготовки уже под слоем дёрна и торфа. Сорокалетние деревья проросли среди былых зародов и загонов… Трудно поверить, что мы всего в двух десятках километрах от «большой земли». Любая прибрежная тропа буквально истоптана звериными следами. И совершенно нормальна ситуация, когда спешно удаляющийся от людей медведь напрочь отбивает желание туриста полакомиться малиной.
Местных жителей на воде очень мало. Здесь не бывает «пробок» из ленивых катамаранов туристов-сплавщиков или полян, словно на Сылве, забитых сотнями подвыпивших горожан. Подходы к воде по суше очень трудны: много бурелома, плотного кустарника и подлеска. Дорог в верховья не существует. Ещё с советских времён лесные посёлки Вишерки были полностью отрезаны от мира, так что ситуация сейчас вполне преемственна.
На западном берегу реки, после нескольких деревень, оставивших в истории только названия, окажется населённый пункт Семи-Сосен. Здесь проживает один житель — монах-священнослужитель неопределённого возраста, промышляющий натуральным хозяйством. Беседа с ним поучительна, затейлива, но абсолютно бесполезна с духовной точки зрения. Ну и жутковата. Особенно с учётом того, что река петляет у посёлка так, что встретить мрачную чёрную фигуру местного насельника туристы смогут через пять минут движения, потом ещё через пять и ещё раз…
Зимой река словно гоночный трек для снегохода. Вокруг безмолвие, высокие берега, упавшие вековые сосны. И 50 км ровного снежного наста — до самого озера.
…Природа севера Пермского края быстро восстанавливается. Виною тому не усилия людей, а, скорее, наоборот, — полное или частичное исчезновение производств. Да что там говорить, исчезновение цивилизации! Посёлок Головной, к примеру, долгие годы слыл богатым и культурным местом. Здесь, на территории сегодняшнего Чердынского района, с 1949 года располагался штаб лагерной структуры с кодовым названием Ш-320. Вокруг тюрем сформировалась огромная (и не только «лесная») инфраструктура. Моментами в посёлке проживало более 3000 гражданских и до 10 000 заключённых, и тогда местные власти гордо именовали свой населённый пункт «пос. Чусовское Озеро»… История умалчивает, почему именно так.
Заброшенный сегодня посёлок уникален. Отдалённость его от «большой земли» крайне затруднила жизнь расхитителям. Последний житель в прошлом году покончил с собой. Над территорией воцарились уже не театральные, а реальные тлен и уныние.
Начать осмотр лучше в туристических традициях — с аэропорта. Он расположен на южной оконечности посёлка. В нём есть зал ожидания, касса, камера хранения. Рядом почта. Неподалеку — универмаг, школа, магазины. Есть всё. Нет только людей. Даже пришлых.
В лагерных зданиях сохранилась советская лагерная утварь, можно увидеть колючку, останки бараков и вышек. Тут и там раскиданы тракторы, подъёмные краны, топливные бочки и остовы неведомых машин. «Возможность ощутить себя сталкером — бесценна…» — шутят мои спутники.
В десятке километров севернее посёлка — само Чусовское озеро. Без помпезности не обойтись. Жемчужина пермской природы. Рыбалка, охота, бескрайние водные просторы. Трудно представить, но размеры озера таковы, что его противоположный берег теряется из виду! И… кратер ядерного взрыва начала 1970-х годов по соседству.
На само озеро уже добралась частная инициатива. Здесь есть некий рыболовный кооператив и жилые домики, что не мешает, однако, путешествию. «Ядерное озеро» — это каньон, заполненный водой, и он отлично сохранился. Неподалеку в 1970–1972 годах располагался штаб института «ВНИИпромтехнология» — «автора» синхронного подрыва трёх атомных боеприпасов. Идея переброски северных рек потерпела фиаско. Потенциальный канал в течение нескольких лет затянуло болотом.
Нас встречает мёртвый лес. Он так и остался — сухими гладкими серебристыми патлами — «на корню» с 1972 года. Огромные просеки, выстланные брусом. Гати в болотах для тяжёлой техники. Останки бронированной техники, раскиданные по полянам. Здесь можно постоять на крышке «ядерной шахты», подготовленной для спуска ядерных зарядов. Мечта «техногенного» туриста. Тут же клюква размером три сантиметра и горы окаменелого графита, цемента, металлических конструкций. Клюкву собирать и пробовать не будем!
А с точки зрения властей, это просто региональная особо охраняемая природная территория — ландшафт Васюкова болота. Здесь с 1980 года государство охраняет уникальные сфагновые мхи и растительность, характерную для данного типа водно-болотных угодий. Кстати, охранять есть что. Мох на земле здесь мягкий, пушистый. Можно лежать, и вам будет тепло, словно на перине.
Три дня с небольшим. Буквально за одни выходные вы можете побывать в другом мире. Здешнее пространство — не заграничная вылизанная Европа и не дикие опасные джунгли с комфортабельным отелем посреди. Это совершенно иное, местами неуловимое чувство. Ощущение страны. Большой страны, штамп журналистов о которой «мы потеряли» бездарен и неуместен. Страна — на месте. Потерялись мы.
