Лаос
Ферма Phoukoun Strawberry Farm находится на главной юго-северной трассе Лаоса, на 250 км выше Вьентьяна и на 120 км ниже Луанпробанга. Короче, в дыре. В горной части коммунистической аграрной деревенской страны. Страны очень экзотической, страны мечты детства. Тут мальчишки ловят самодельными самострелами сомиков, их отцы стреляют птиц и белок, а их матери сеют рис в надетых на головы плетеных шляпах-конусах. Все вместе они делают бамбуковые дома, топят бамбуком костры и жуют бамбуковые росточки.
Китайцы имплантируют в тело Лаоса все больше своих фабрик, плетут паутины дорог, укрощают дикие реки плотинами... Но все ещё над гос. учреждениях реют родные нам серпы с молотами, не пускающие в страну западные и азиатские сетевые компании.
Дороги в целом плохи, общественный транспорт немощен и дорог, автостоп отвратителен. Выбор товаров (еды), видимо, как при Союзе, да и цены чаще выше, чем в Тае. Голосуешь часами у пыльных дорог или бредёшь по жаре, и ни одного магазина или кафе с кондиционером, чтобы освежиться, ни одного унитаза, чтобы присесть отдохнуть, ни одного светофора на страну (во Вьентьяне не были), чтобы подумать о будущем. Люди в целом добрые, как тайцы, но слегка придавленные, возможно, коммунизмом, возможно, лишь временно – дождями. Лица у многих утомленные, будто в лагерях пересидели, чем-то русских напоминают. Так бы я и ненавидел Лаос, если бы не друзья Саша и Вика, посоветовавшие заехать на ферму.
Автостоп
С какой бы стороны вы ни ехали к клубничной ферме, уже сама дорога вскружит голову горными серпантинами. Стоп, как я уже сказал, действительно плох, машины проезжают где-то раз в три минуты, и подбирает только где-то одна из пятидесяти, так что пара стоит в среднем от часа до трех. Но пикапо-стоп, езда в открытых кузовах, особенно на серпантинах, того стоит. Увлекательнейшее, бесшабашное сафари! Я щёлкал затвором почти каждый раз, когда открывался очередной панорамный вид. Но по приезду на ферму оказалось, я зря старался: для фермы был выбран лучший вид среди всех, что мне встречались по дороге. Слово фотографа! Необъятный обзор, гряды от более низких к более высоким расположены отличным амфитеатром, нежные холмики на переднем плане и высоченная очень обрывистаягора вдали прямо по центру!
Погода
Если в среднем большую часть года погода колеблется в Лаосе от жары до духотени, то тут, на высоте 1,5 км, ночью бывает и +15, и +10, а в сезон дождей (май-август) и днём ходишь в ветровке. По мне, так это было божественно – греться снова чаем и закутываться в спальник.
Когда ветер прогоняет облака, сквозь чистейшее небо горного синеватого оттенка солнышко испекает вашу кожу и кости куда старательнее, чем в низинном мире. Но стоит уйти под бамбуковый навес, и тень даёт куда большую прохладу, чем ожидаешь.
Но вот где-то у третьего горизонта красивейшей панорамы в более чем 10 км за тремя долинами и тремя линями хребтов густеет белесое небо. Дальняя гряда растворяется в ровном молочном цвете. Дымка между вами и самыми ближними горами из прозрачной становится голубой. Дымка средней долины становится из голубой более синей.
Белесое небо сереет и накрывает среднюю долину косым штрихом: пошёл первый дождь. Кучевые облака, до этого летящие словно птицы, не знающие земли, сбиваются в стаю и закрывают постепенно все это высоченное громадное небо. Склоны становятся серыми от дождя и желтыми от солнца пятнах. Свет выделяет отдельные склоны, даря им объём.
Воздушные силы захватили нас в кольцо. За все более частыми бомбардировками серых штрихов косых дождей, атаковавших уже подступы второй линии обороны гор, наступает небесная пехота: по ближним горам начинает клубиться густой туман нижних облаков. Сначала с обеих сторон нашей высоты-крепости, а затем и над нами, и между нами, и внутри нас. Мы уже не видим белых клубов. Видимость падает до нескольких метров. Начинается жизнь в облаке.
Горизонт проявляется магически, как на фотобумаге в ванночке с проявителем. Гряда за грядой, горизонт за горизонтом. Солнце сначала играет жёлтыми прогалинами вдали, а затем разрывает и облака над нами. Земля быстро испаряет дождевую воду, ветер прогоняет испарения, воздух снова сухой и при этом свежий.
Международное волонтерство и уединение
В нашей трудолюбивой кругосветке мы, конечно, в первую очередь работаем продавцами картинок, и я периодически – уличным музыкантом. Это можно делать почти везде без поиска и подготовки, это обеспечивает не только кровом и едой, но и вообще всем. И это обычно эффективнее волонтерства – чтобы жить и есть один день, ты тратишь не 2 или 4 часа, а 15-60 минут. Но беда в том, что я реально люблю работать. Особенно делать что-то своими руками, тем более после того, как я начал практиковать медитацию и не кайфовать от своих мыслей, летящих во время процесса, а кайфовать от осознания себя в процессе. Короче, я иногда ищу работу на свою голову, даже когда хлебом и так кормили. Так мы уже поволонтерили уборщиками пляжа мечты у двух русских утопистов в Таиланде, посудомойками в храмах сикхов в Гонконге и Бангкоке. Но тут это было первое классическое волонтерство.
Если бы мы приехали сюда в сезон, мы бы, наверное, насладились международной движухой с десятками других волонтёров, судя по фото поляны, усеянной палаткам. Мы бы ходили вместе по близлежащим трекам, нанесённым на специальную карту, какие висят в современных хостелах. Мы бы играли на гитаре, как наши родители, сплоченные общим сбором картошки.
Но мы приехали в несезон, и это было тоже очень кайфово – остаться наедине с клубникой, обедать в тесном кругу лаосской семьи, ведущей все это хозяйство, медитировать на фоне тишины, прятаться в палатке, что под бамбуковой крышей да на краю земли.
Работа
Работа у нас была тоже, вероятно, межсезонная, не основная. Наши друзья, побывавшие тут за неделю до нас, успели погнуть спины над сбором десятков кило клубники. Мы же за два дня пообрезали буквально один тазик клубники для клубничного варенья (о, это сладкое слово "ем", которым они его называют!), мыли посуду, да набили клейкой влажной землёй около 500 пакетиков для рассады. Всего около 4 часов работы за 1,5 дня.
Экзотика и аутентичность
Я ел до этого каких-то намибийских сушеных насекомых, похожих по вкусу на анчоусы, ел улиток во Франции, но это было скорее для галочки. А тут, когда ты ешь только рис с клубникой и рис с клубничным вареньем, и тебе вдруг предлагают жареных мотыльков или суп из цапли, куда-то улетучиваются и твоя брезгливость, и твоя гуманность. Так как нет в тебе так же ни потребительства, ни чрезмерного любопытства. Веселый мастер на все руки Сан Саван, очевидно, с детства ловил этих животных и употреблял их в пищу за неимением сетевых магазинов со сникерсами. А его спутница Бун, грубо сложенная женщина с быстрыми руками и топорной мимикой, очевидно, с детства все это готовила, чтобы не остаться голодной. И сейчас мы с ними. Работаем с ними и едим с ними. Жареные мотыльки, честно сказать, были первой действительно вкусной экзотикой, которую я ел. Покупал бы их вместо сушёной рыбки или кальмаров хоть каждую неделю. Но в моем мире это уже будет неестественно.
Заключение
Лаос, наверное, самая необычная посещённая мной страна. Мы тратили здесь рекордно мало, всего по $2,83 на человека в день (а первую неделю и вовсе по $1). Частично потому, что покупать особо нечего, частично потому, что многое дороже, чем в соседних странах, имеющих супермаркеты со скидками. Но это все не главное. Главное, что Лаос, как оказалось, провально пересекать от точки к точке. В Лаосе надо растворяться. Зависать дикарями в палатке, идти в поход, сплавляться по Меконгу, или, как вышло у нас, волонтерить в маленьком клубничном раю в горах.
P.S. Кстати, эти же наши друзья открыли ещё одну клубничную ферму под Вьентьяном. Ну и ещё ранее слышали про такие фермы на севере Тая, например, под Чиангмаем. Удачи в покорении клубничных гор! ;)
